Отправлено: 22.05.05 12:44. Заголовок: Жизнь Наполеона (АИ-рассказ)
Предуведомление. Изначально этот рассказ писался к конкурсу, но по ходу дела мысли автора пошли каким-то уж очень витееватым путем. Кроме того, я скромно оценил свои силы, и решил что в соперничестве с метрами альтистории мне ничего не светит. Ну что я могу сказать альтисторического об эпохе, которую и не знаю толком? Ничего кроме банальностей. А тут еще вмешалась реалность: изменения на форуме, замирание альтисторических баталий ... . Ну, подумал я, может публикация моего рассказа хоть немного растормошит альтисториков, ведь в нем есть не мало альтернатив. Итак, читайте Жизнь Наполеона.
Жизнь Наполеона Император французов Император французов был невысокого роста, склонен к полноте и облысению, но, не смотря на эти очевидные недостатки слыл блестящим полководцем, незаурядным интриганом, и очаровательным любовником. В данный конкретный момент истории - своей, французской и всеобщей -он пребывал в амплуа великого стратега и находился на вершине холма в окружении своих маршалов, генералов и прочих министров. Его коротковатые ноги - вот ещё один из типических недостатков гения - устали от хотьбы и стояния на одном месте, в следствии чего в данный момент Наполеон Бонапарт восседал на барабане. Сидение на барабане, так же как хронический насморк (возможно аллергического происхождения) дополняло образ Императора Наполеона, как и старая треуголка и серый сюртук. Итак, Император сидел на барабане и с интересом рассматривал в подзорную трубу крошечных солдат, нестройными каре выдвигавшихся через невразумительной топографии поле в сторону его ставки. Они были далеко. Они были ещё очень далеко. "Кто это?" - полюбопытствовал Наполеон. "Полагаю, что русские, мой император" - сразу же отазвался Мортье. "Русские? И чего же они хотят?" "Они атакуют, мой император" "В самом деле? Как мило. Мюрат!" "Я здесь, мой император"- Великий герцог Бергский был здесь, сейчас и готов ко всему. "Как вы полагаете, принц, следует ли нам оставить их героический порыв безответным?" "Ни в коем случае, ваше величество. Если позволите, то я ... то мы ... то есть ..." - от полноты чувств король Неаполитанский запутался в слишком длинной мысли. "Не стоит, мой друг" - улыбнулся Наполеон - "Бертье!" "К вашим услугам, мой император". "Князь, пошлите кого-нибудь к их командиру. К стати, кто командует этими людьми?" "Князь Багратион ... Фельдмаршал Кутузов ...Генералиссимус Суворов" - хором сказали маршалы. "Все вместе или по очереди?"-деловито уточнил Император Французов. "Вероятно ..." "Истинно так." "Ну ..." "Вы путаетесь в показаниях, господа. Разведка!" "Всегда к вашим услугам, мой император" - Фуше стоял у него за спиной. "Уточните информацию." "Русскими командует император Александр" "А эти?" - уточнил Наполеон "Это его аватары" Услышав это, император искренне удевился:"Странно. Мне говорили, что русские христиане, а они оказывается буддисты." "Осмелюсь уточнить, они не буддисты. Я имел ввиду, что этими именами Император Русских пользуется как псевдонимами." "Как странно" - сказал на это Наполеон - "впрочем, не важно. Передайте ему, что если он не передумал атаковать, то я буду вынужден двинуть ему на встречу корпуса Понятовского и Вандамма. А несколько позже, атакаю его левый фланг конницей Мюрата". Наступление русских остановилось было, но тут же возобновилось с прежней интенсивностью. "Он просит передать, ваше величество" -Бертье склонился в поклоне - "что парирует выпад Мюрата казаками Платова и усилит давление на центр, массируя огонь артиллерии". "Разумный ход, господа. Тривиально, но действенно. Узнаю русскую школу." Наполеон задумчиво посмотрел на колонны русских, марширующие через заболоченную низину. "1-ю пехотную дивизию Морана на правый фланг ...Да, именно на правый с одновременным вводом VI корпуса Мармона в центре…" Время шло. Погода портилась, а война продолжалась. Конца этой войне не было видно, но предвиделось в будущем что-то эдакое, неопределенное, но решительно неприятное. Пошел дождь, и сразу стало сыро и знобко. Император закутался в плащь, но помогало мало. "Они предполагают здать Москву." "Карту! Где она? Это? Это Москва?" "Да, Сир. Москва это древняя столица русов ..." "Оставте свою эрудицию при себе, Бертье." Запахло гарью: сырой ветер сносил пороховой дым к императорской ставке. "Резервы ...Камбасерес ... Гвардия ... Лефевр … артиллерия ... резервы ... Лан ... герцог Эльхингенский ..." Пошел снег. В ближнем леске завыли волки. В барабанную дробь стал вплетаться костаньетный перестук зубов свитских генералов и штаба. Из носа текло. Голова отяжелела. Веки норовили опусться на глаза. Ломило кости. Холод вползал в располневшее тело, смертельным теплом растекаля по нему, сгущал кровь, томил усталое сердце. Перед внутренним взором, в сиреневой мгле мелькали женские лица: Валевская ... мадам де Ремюза ... Жозефина ... ... А тихий, но страшный голос шептал не в ухо, а в самый мозг притискивая слова, звучащие как эпитафия, эпитафией и бывшие: Sic transit gloria mundi.
Сон ушел. Остались тупая тяжесть в голове и сухость во рту, живо напомнившая ему Первый египетский поход. Император жадно выпил бокал Божоле и в измождении откинулся на подушки. Медленно уходила слабость, высыхала испарина на лбу, утекала по капле тяжесть из висков и затылка, прояснялись мысли. Полежав еще с четверть часа, Наполеон встал, и звонком вызвал камердинера. "Собрались?" - коротко спросил он. "Ждут" "Великолепно!" - Император улыбнулся - "так значит transit ... Ну-ну. Вина!"-приказал он и уже мягче добавил - "и приступим к туалету". Он бросил взгляд на постель: смятые простыни и разбросанные подушки намекали на привычные для него обстоятельства, но женщины в постели не было. Это были совсем другие обстоятельства. "Gloria" - усмехнулся он - "Что есть слава? Слава - женщина, и победа - женщина, и власть - это тоже женщина. Это его женщины, а он их мужчина. Так было, так есть и так будет." Через пол часа он вышел к своим министрам и своим маршалам, хмурый маленький мужчина, отмеченый годами, излишним весом и рано облысевшим лбом. "Итак, господа" - он обвел их тяжелым взглядом из-под низко опущенных век - "Мы будем воевать". Он поднял руку, останавливая шквал голосов - "Наша цель Россия. де Сессак! Нам нужны тулупы и валенки. Много тулупов, и вдвое больше валенок. Кларк, какую армию мы сможем выставить?" "Что есть валенки?" - Лакюэ де Сессак был не на шутку озадачен. "Ах, мой друг, спросите еще что есть тулуп?" - Наполеон ухмыльнулся - "впрочем, не важно. Спросите у Понятовского, князь должен знать" "Талеран! …Фуше!...Ней!... Маре!... Коленкур!..." Он отдавал приказы, делал распоряжения, указывал цели. Компания начиналась необычно, но его люди видывали и не такое. "Бертье, готовте приказы по армии." "Заготовить провиант." "Подготовить указы. Напечатать прокломации." "Предоставить Шовиньи доступ во все центральные газеты... Кто вам такое сказал, мон ами? Свобода слова - это миф. Прикажите расстрелять пару редакторов ..." "Да, мон шер, это жестоко, но не надо было сносить Бастилию, сейчас бы просто посадили и ладушки. Ах, вы не участвовали? Ну и ладно" "Да мы предоставим евреям равные права. Ну и что что ваняют? Массена, ведь вы еврей ... Что нет? Ах да, вы сын бочара… Что? Не вы? Ней? Ну ладно-ладно, что вы так волнуетесь? Сын бочара ... сын батрака ... все вы французы, конечно, а я, господа, корсиканец. А указ огласить завтра же." "Польша!!! Вот головная боль. Понятовский! Вы будете королем!" "Свободу русскому крестьянству! Что, вы тоже слушали Марата? Бернадотт!...." "И вот еще что ... Карно, найдите мне этого американца ... как его? Фултон? Вот его и найдите."
Президент Французской Республики Президент Французской Республики Гильом Наполеон Банапарт был высок ростом, строен телом, и известен своей рыжей в прошлом, а ныне заметно поседевшей гривой волос. Он никогда не повышал голос, улыбался как американец, танцевал как испанец, был пунктуален как немец, и гениален как его великий предок. Его гениальность неизменно вызывала удивление, если не испуг . Такие люди как он, по общему мнению, могли быть славными парнями, милыми любовниками, неплохими менеджерами, но гениальными Отцами нации не становились никогда. Он стал. Его решения были безошибочными, и, если не сразу, то уже в краткосрочной переспективе оказывались не только безупречно верными, но и носителями совершенно не ожиданного потенциала развития. Так было в 68, когда молодой начальник департамента в министерстве внутренних дел отдал полиции приказ стрелять в демонстрантов. Так было и в 75, когда он, выставив свою кандидатуру на президентских выборах, напомнил изберателям о том, кто отдал тот самый приказ в 68. Скандал был страшный. Три правозащитные организации подали на него в суд. На него было совершено 4 покушения. 5 депутатов вызвали его на дуэль. Не повышая голоса и улыбаясь как американец, Гильом выиграл три процесса, застрелил 4 из 5 депутатов, получил 7 незначительных ран и большинство голосов избирателей, которые на опыте соседнего Неаполитанского королевства успели убедитьться в том, что тараканов надо выводить сразу, когда они только объявились, а не выжидать, наблюдая, как они размножаются. Гильом был прав, и стал президентом. Потом он еще много раз бывал прав в малых и больших делах, но, главное, оказался прав, когда объявил войну Украине. Гетман негодовал, клеймил французов за вероломство, пугал их карами божьими, и предрекал позорное поражение. Гетман был великолепен: грозен, решителен, и громкоголос. А Гильом улыбался по американски, танцевал с женами своих офицеров на прощальном балу, и не разу не повысив голоса, объяснял нации и миру, что тоталитаризм должен быть повержен, а раз так, и поскольку других желающих нет, то нечего делать - придется Франции еще раз спасти человечество. И вот французская армия выступила в паход ... "Куда? Куда они идут?" - спрашивали мудрецы и простецы, демонстрируя всю богатую политру чувств, имеющуюся у человека разумного: от наивного удивления до сорказма. "Куда? Как? Что это было?" - дружно удивлялось и возмущалось мировое сообщество - "У них же нет даже общей границы ...". Но армия двинулась… Недображелательный хор пифий взвыл, подобно турбинам Миража, идущего на взлет, и, в следующее мгновение историиб Франция и Гильом были уже далеко, оставив пифий наслаждаться своим собственным шумом. Польша, выполнив два-три элемента обязательной программы, неожиданно объявила устами своего возлюбленного до полной невозможности манарха Ладислава Понятовского, что учитывая союзнические обязательства …, и танковые колонны Гильома устремились ко Львову. "Нейтралитет - есть наше все!" - заявило правительство султана, но пушки береговых батарей молчали, когда французские линкоры проходили проливы. Через три недели спецназ дивизии Лефевра обнаружил в окрестностях Жмеринки склады бинарного газа. Человечество вздрогнуло, представив себе последствия его, газа, применения, а французы избрали Гильома на второй срок. И снова все удавалось президенту, и сверепые ветры удачи раздували паруса Великой Франции. Гватемальский кризис, нота Петрова, Цейлонский инциндент, революция в Уганде ... Президент всегда был на высоте, а Франция при барышах. Но, увы, даже хорошее имеет тенденцию приедаться, и у всего есть обратная сторона. Зуавы гибли в Гвинее, Квебеке, и Рангуне. Расходы страны были велики, а налоги возрасли на целых 1.7 процента. Стоимость акций ФНК (Французская Нефтяная Компания) и НХК (Нефте-химический концерн, дочернее предприятие Банка Ротшильда) упала на 11 пунктов. И популярность президента начала падать. У людей короткая память, и это было известно еще древним евреям. "Все проходит ..."- сказал однажды их мудрый царь.
Гильом очень кстати вспомнил о евреях. О это была великая идея, достойная такого великого человека, каким, несомненно, и был президент Французской республики. "Эдит" - спросил он - "скажи, бель ами, сколько евреев проживает под небом благословенной Франции?" "Три миллиона шестьсот тысячь, господин президент" - без запинки ответила, удивленная вопросом, но, как всегда, собранная министр внутренних дел Эдит Кушнир. "Надо же, а я и не знал. Ну, не важно. А в мире? Сколько евреев имеется в мире, на данный момент?" Мадам Кушнир не знала ответа на этот вопрос, зато, как оказалось, его знал национально озабоченный адмирал Шапиро. "Полагаю, в пределах 35-40 миллионов, Гильом." - сказал он. "Не мало ...но своего государства у них нет до сих пор, не правда ли, Мишель?" Шеф военной разведки генерал Бергер пожал плечами. Вопрос был более чем странным. С тех пор как Наполеон Великий даровал евреям равенство, этот вопрос на повестке дня не стоял никогда. Во всяком случае, во Франции. Бергер знал, конечно, что в некоторых странах, в России, например, сионисты действуют давольно агрессивно, и имеют значительный политический вес. Но не во Франции, нет, не во Франции. "Хорошо" - сказал президент, и оглядел собравшихся в его приватном кабинете людей долгим оценивающим взглядом - "поставим вопрос по другому. Все ли евреи пользуются неотемлимым правом личной свободы и равноправием? Не ущемляются ли где либо в мире их права? Как отнесутся евреи к возможности вернуться в землю обетованную, в землю Израиля? Не все, разумеется, не все" - добавил он поспешно, видя реакцию приглашенных. Строго говоря, вопросов было три, а на самом деле, даже больше, много больше, но и эти три вопроса вызвали у собравшихся шок. Они вдруг отчетливо поняли, что все они - и адмирал Шапиро, и министры Кушнир и Суркис, и генералы Бергер и Кон - все они евреи. "Думайте, дамы и господа, думайте. А пока вы дуумаете ... Генерал"- обратился он к Бергеру - "организуйте мне, пожалуйста, встречу с Дойчем и Рабиновичем...". Интуиция не подвела президента и в этот раз. Он нащупал таки очередной обнаженный нерв эпохи, и вот уже сама эпоха,грозный вал событий ее, двинулась навстречу президенту. 11 марта в Гааге боевик из Молота Маккавеев застрелил принца Саббаха. 6 апреля картеж польского премьера Липиньского был расстрелян из пулеметов в Триесте. Липинский умер от ран, а ответственность, с соответствующими разъяснениями в письменном виде, взяла на себя дотоле мало известная Лига Защиты Евреев. А уже 22 апреля - а день то, день какой выбран! - коммунисты-сионисты взорвали великого князя Георгия Константиновича. И понеслось ... Заявление думы ... Демарш провительства САСШ ... Нота ди Сантиса ... Прокламация Магнума (ЛЗЕ)... Столкновения в Палестине ... Черноморский Флот проходит проливы ... Заявление Султана ... Стрельба в Салониках ... Погром в Новониколаевске ... Демонстрации в Париже ...Письмо Четырех ... Заявление евсекции Социнтерна ... Взрывы в Котманду ... Декларация Палмерстона ... Демарш Парижа ... Петиция немцев моисеева закона правительствам Союза Германских Государств ... Колесо истории вздрогнуло, качнулось, и, наконец пошло, стремительно набирая ход. Уже в октябре международная обстановка накалилась до бела. Инцидент в Чевитта Веккио стал той соломенкой, которая сломала спину верблюда. Катарсис пришел. 3 ноября Французская эскадра вышла из Александрии, и на глазах, замерших от возмущения Русского, Неаполитанского и Турецкого флотов, двинулась к Палестине. Линкоры - три - и авиаматки - четыре - еще только выходили на траверзы Яффы и Акко, а французские парашутисты уже сыпались на крыши Иерусалима, Шхема и Иерихона. А 4 ноября в Иерусалим вошли бравые парни из Еврейского Легиона. Уличные бои в Цфате и Наблусе продолжались до седьмого ноября, но уже шестого в Иерусалиме была провозглашена Иудейская Республика Израиль. Декларацию независимости огласил сам Иегуда Магнум - командир повстанцев и первый, хоть официально и временный, премьер министр новорожденного государства. Государство еще и на бумаге то существовало, как схема, план, модель будущего, в Тверии еще расстреливали последних защитнеков королевского дворца, еще дралась в окружении, прижатая к берегу Мертвого моря 8-я янычарская бригада, а премьер Магнум уже вылетел в Париж на встречу с президентом страны, первой презнавшей возрожденный Израиль. В аэропорту Ле Бурже они обнялись. Благодаря телевидению, это увидел весь мир, но мир, да и ни кто вообще, не услышал того, что сказал президент Французской республики премьеру республики Иудейской, когда они остались наедине. "Вы были великолепны, Бергер!" - сказал Гильом - "Но, господи помилуй, что за псевдоним вы себе выбрали, генерал?".
На очередных выборах Гильом Наполеон Банапарт джуниор был избран Президентом Французской Республики в четвертый раз.
XXX
"Месье Мах." "Месье президент." "Месье Мах, вы знаете почему вас сюда прегласили?." "Полагаю, кому-то понадобилась моя профессиональная помощь." "Этот кто-то я". "Я догадался, месье президент." "Но вы понимаете, что наша встреча носит исключительно конфиденциальный характер?" "Месье президент, я врачь и давал клятву Гиппократа". "Я знаю, но речь идет о судьбе Франции..." "Я не только врачь ..." "Я знаю, полковник ..." "... но, тем не менее, сомневаетесь?" "Слишком много факторов, доктор, слишком много вариантов ... а последствия неверного выбора катастрофичны. Ад, полковник, ад готов разверзнуться и поглотить Францию." "Ну что ж, месье президент, тогда давайте начнем ... спасать Францию."
XXX
Стол был круглым. Огромный круглый стол с полированной столешницей, а вокруг него - о!, отнюдь не рыцари короля Артура - сильные мира сего. Напротив Гильома сидел председатель Лин, справа от Лина - генерал Петров, а слева - президен Киз. Слева от Гильома помещался президент Лануа, а с права - премьер Лаич. Итак, их было шестеро, шестеро представителей шести великих держав. Их связывали множественные противоречия и взаимные претензии, но так же и понимание своей не маленькой роли в том театре абсурда, которы с недавних пор стал называться Лигой Наций. "Проблема северо-восточного Китая ..." - начал председатель Дин Лин. "... который вот уже 60 лет является неотъемлемой частью ДВР..." - перебил его премьер Лаич. "ДВР - есть постыдное порождение Брестского мира." - вставил Петров, закуривая. "Францию связывают с ДВР союзнические обязательства" - напомнил Гильом - "хотя мы и возражаем против анексии островов Кунашир и Хокайдо." "Острова захвачены в результате победы в войне" - возразил Лаич - " войне, развязанной Японией против наших интересов в Корее. Согласно Брюсельскому протоколу ..." "Протокол тут непричем" - поднял голос Киз - "САСШ ни когда не подписывали этот ваш протокол." "И поэтому оккупировали Индонезию?" - усмехнулся Лануа. "А Конада - Аляску?" - огрызнулся Киз. "Между прочим, Аляска - это исконно русская земля" - добавил Петров. "А Эфиопия то же исконно русская земля? " - спросил Гильом. "Да" - отрезал Петров - "Она настолько же русская, насколько Египет французский". "Позвольте" - возразил Лаич - "Аляска должна принадлежать ДВР, и еще я хотел бы получить разъяснения относительно политики России и Франции на Балканах." "А что вам Балканы?" - прикинулся непонимающим Петров. "В ДВР проживает полтора миллиона выходцев с Балкан" - пояснил потомок сербов-эмигрантов Нико Лаич. "Причем здесь вообще Балканы? Мы вроде бы говорили о Сяндзане ..." - вмешался председатель Лин. Проблемы ... Противоречия ... Претензии... так было всегда, так есть, так будет, пока существуют госудрства, стороны этих конфликтов и противоречий, центры силы. На самом деле, ключевым здесь было слово - СИЛА. Все было увязано в один жестокий узел с фактами экономического потенциала сторон, с численностью населения, площадью, уровнем развития науки и технологии, с численностью и оснащением армий. Но новая эпоха внесла в эти страсти важную новизну. Теперь было не важно, что Россия могла бросить на чашу весов 200 дивизий, а Китай 300, или пятьсот, и что рядом с зоной возможного конфликта имелись 100 дивизий ДВР и ее флот - третий по мощи после французского и американского. Важно было сколько стратегических Горынычей может поднять со своих аэродромов Россия, а сколько своих Драконов Китай. Важным было сколько атомных подлодок трех держав из шести бороздят воды земных океанов, какие космические группировки имеют стороны, сколько шахтных и мобильных комплексов имеют они, и каковы технические параметры их электронных систем. А еще важнее было знать насколько решительно настроены стороны конфликта, какова степень их решимости идти до конца. И коков может быть этот конец?
"Месье Мах." "Месье президент." "Я хотел бы услушать ваше мнение, доктор" "Ничего нового, месье президент. Я ведь уже обьяснял вам ..." "И все-таки? Ниужели медицина не в силах ..." "Наука не всесильна, месье президент. Все что касается функций головного мозга, по прежнему, очень неопределенно. Оптимизм наших великих соотечественников, я имею ввиду Шарко, Брока и Мари, был преждевременен: прошло больше ста лет, но мы по пежнему толкаемся в прихожей. В апартаменты души нас не пускают." "Печально!" "Закономерно, месье президент. Нам нечего там делать." "Но что делать мне?" "Увы, месье президент, мне нечего добавить к тому, что я сказал вам в самом начале." "Ваши лекарства перестали помогать." "Вот как? А ..." "Ну да, доктор, я не могу не использовать свой дар." "Но мы ведь договорились, месье президент, использовать его по минимуму и принимать лекарства... И ведь вам стало лучше, не так ли?" "Лучше. Но ... но я президент!" "Я знаю, что вы президент. Вы уже 25 лет президент ..." "И все эти годы ... Да, мой друг, все эти годы я подгонял свои мозги, и служил Франции." "Послушайте, месье президент. Ваш дар уникален. Он даже ни разу не описан в литературе. Если им и обладал кто-то еще, кроме вас и Наполеона Великого, мы этого не знаем. Я даже теоретически не могу представить как это работает. Вы идете спать и видите ... Что? Что вы видите, месье президент? Это не озарение, не пророчество ... Насколько я понял из вашего рассказа, это стремительный перебор альтернатив. Но если это так, то речь идет о колоссальной, совершенно запредельной нагрузке на мозг. Тут уже начинается вполне исследованная область. Нервное истощение ... бессоница ... психосоматические изменения ... неврозы ... вторичные изменения ... . Ваш предок добился всего, он даже разгромил Англию - в первый и последний раз в новой истории - , но, в конце концов, он передал власть сыну, и уехал на Корсику. В тишину забвения." "Верно, доктор. Он уехал, а наследники развалили все, до чего смогли дотянуться ... Они даже карону и ту упустили." "Ну я не стал бы оценивать их столь котегарично. Все-таки ваш прадед дважды побеждал американцев, а ваш дед выиграл войну в Европе..." "Он ее не выиграл, а вытянул. Впрочем, не в этом дело. У них не было дара, а у меня он есть. Он был и у Императора, но у него не было тех лекарств, которые есть у меня". "Но лекарства не всесильны, а ваш мозг истощен ..." "Мне лучше знать, истощен мой мозг, или нет. Вы мой врач, дайте мне средство ..." "Как врач я не могу вам дать ничего." "Но вы ведь не только врач, неправда ли, мой генерал?"
XXX
Президент Французской Республики Гильом Наполеон Банапарт умер во время выступления в Лиге Наций. Его речь венчала собой один из самых грандиозных в истории человечества договоров: Договор великих держав. Он говорил о мире, о ценностях наступившей эпохи, о будущем, великом и мирном будущем, начинающимся прямо сейчас, здесь в этом зале. Он говорил о будущем, о вызовах эпохи, когда неожиданно замолчал, не завершив фразу, вскинул голову, как будто вглядываясь в скрытое потолочным перекрытием небо, и упал замертво. Его смерть вызвала потрясение во всем мире. Его похороны стали демонстрацией новых реалий. Телекамеры показали, как идут вместе за гробом президента Наполеона бывшие враги и конкуренты. Председатель Лин и премьер Лаич, генерал Петров и президенты Лануа и Киз, все они демонстрировали уважение к великому сыну Франции и, что не менее важно, взаимное уважение. Глядя на них, генерал Мах не переставал думать о том, что же увидел в грядущем президент Франции? Было очевидно, что ответ на этот вопрос они не получат никогда. Но Маху было очевидно и другое, завтра, на встрече с главнокомандующим, он рекомендует привести армию и флот в готовность номер один.
Спасибо. Польщен. Динлину: ошибку исправил, но их видимо великое множество. Кролику: Продолжение? Но это будет уже о будущем - не альтернатива, однако. Или альтернативное будущее - это тоже альтедрнативная история? История будущего?
цитатаПросто очень понравилась реакция Наполеона на атаку
Очень смахивает на...
"– Бутон!
– Я, государь!
– Напишите в Париж. Ну, там «во первых строках моего письма» и так далее… Сами знаете. Двоеточие. Сбодуново вот-вот будет взято, боевой дух высок как никогда, победа обеспечена… – Он быстро взглянул на правый фланг, где в дыму разрывов снова скрылся 326-й линейный. – Нет, лучше напишите: «практически» обеспечена. На всякий случай.
– Обстоятельство здесь, на мой взгляд, лишнее, ваше величество, – вскользь заметил Бутон, человек полный и круглый, как ноль, каковым он в военном отношении и являлся.
– Лишнее – так уберите. И добавьте, что Москва – наша. Ну, или почти наша.
– Слушаю, ваше величество. – Бутон старательно и торопливо строчил, высунув от усердия кончик языка. – Какую историческую фразу поставим на этот раз в виде концовки?
– Почем я знаю? – Недомерок снова окинул взглядом поле сражения. – Ну, что-нибудь вроде:
«…здесь, в сердце древней России, на нас смотрят пятнадцать веков…» Как вам?
– Великолепно. Просто превосходно. Но, государь, вы однажды уже использовали этот образ.
В Египте. Запамятовали? Пирамиды и прочее.
– В самом деле? Тогда придумайте что-нибудь другое. – Император опять оглядел панораму битвы, в очередной раз задержавшись взглядом на клубах дыма, окутывавших боевые порядки 326-го полка. – Что-нибудь там про императорских орлов. Орлы – это всегда хорошо. За душу берут. Лапы-то с когтями.
И рассмеялся собственному каламбуру. Смех был тотчас подхвачен всей свитой. Отлично сказано. Ха-ха. До чего же остроумно. И прочее. Потом весь императорский штаб принялся перебирать возможные варианты. Орел парит в поднебесье.., у орла могучие крылья.., благородство французского орла."
Да, наверно, вы правы. Вот ведь какие шутки шутит подсознание. О Реверте я и не вспоминал. Но ... что сказать? Хоть я его и по английски читал, но интонация та же самая.
Ай яяй, полковник! Ну зачем же так строго? Сначала похвалить надо. А уж затем по полной программе. Всем: не слушайте полковника!!! Хвалите! Хвалите! Мое эго просто-таки купается в удовольствии.
цитатаА кто это такой? Тот негр, который постоянно в президенты выдвигается?
Я полагаю, что да. Из всех кандидатов он, пожалуй, самый интересный. Не потому, что негр, а потому, что великолепный оратор с интересными идеями (пусть я далеко не всегда с ним согласен).
Подробный - это да! Но вопрос не комне. А в общих чертах: был второй египетский и Египет до сих пор - французский; Франция даже растеряв былое могущество - гегемон Европы, у Германии несложилось (Союз силен экономически, но политически и в военном плане ничто), Англия пригасла, Италия не объединилась, но Неаполитанское к-во как и Турция региональные сверхдержавы, Россия империя, но без Украины и Польши, а с некоторого времени и без ДВ. ДВР: русский и китайский северовосток + С.Корея, много эмигрантов. Канада больше чем в РИ и территориально и по населению (Франкофонная). США - не меньше, чем в реале, но границы иные.
Для Мах: Привет! Так держать! А вообще зарегистрируйтесь в САмИздате и размещате Ваши произведения там. Ссылку на свою страничку отправляйте Альтернатору и Телсергу. Желаю успехов! (А полковника не слушайте - это от зависти . Он ещё никого не похвалил, кроме Герадота )
Из личного дела Макса Маха Совершенно секретно. Копированию и выносу за пределы особой Концелярии не подлежит. ---------- ---------- ---------- Настоящее имя ------------ Дата рождения ------------ Место рождения ----------- Пол ---------------------- Вероисповедание ---------- Гражданство: гражданин/ка Французской Республики. Воинское звание: Бригадный генерал. ---------- ---------- ----------
Дело номер Раз – Засланец.
Первое дело было самым трудным. И для него и для группы обеспечения. Начать с того, что ему предстояло родиться. "Дело не хитрое" - возразит дилетант, и будет не прав. Любой гинеколог объяснит вам это на раз. Но дело даже не в этом, хотя, видит б-г, и это не прогулка под луной. Родиться надо было не абы как, а гражданином Франции. В целом, вопрос решаем. Не на раз, но все же не бином Ньютона. Так могло бы показаться любому непредвзятому наблюдателю, но ... Вот именно, что НО. Большое, с большой буквы НО высилось над проблемой, как пирамида Хиопса, как Треумфальная Арка, как Монумент Независимости. "Все просто" - сказал бы человек наивный - "берем беременную фигурантом женщину, сажаем ее в самолет компании Эйр Франс и ...". "Не так быстро" - возразили бы ему на это - "не так скоро. Франция не Америка, так что ...". "Ладно, ладно" - сказал бы простак - "что стоит компетентным органам найти даме мужа с французской пропиской? Фиктивный брак, наконец. За деньги. Ведь есть же у компетентных органов деньги?" "Есть" - ответили бы ему, в том конечно случае, если бы такой разговор вообще состоялся. "Деньги есть, но дело, видите ли в том, что фигурант должен родиться гражданином Франции, и не просто Франции, а Франции в реалности Наполеона Великого." Если быть абсолютно честным, то именно ему и предстояло создать эту реальность. Но вот об этом нашему наивному собеседнику знать не полагалось. Не было у него такого допуска. У него, бедняги, в случае если бы данный разговор имел место быть, допуск мог быть один: к пуле соответствующего калибра, способного разом закрыть возможность случайной утечки информации. Итак, это было его первое дело. Трудности, сопряженные с внедрением в иную эпоху, только подстегивали его энтузиазм. Построить Парфенон! Вот это и есть то, что называют предложением, от которого нельзя оптказаться. Выстроить Реальность! Да, это был вызов. Это была задача для настоящего разведчика. Именно так. Но сначала ... сначала следовало родиться во времени и пространстве, времени и пространстве, иных чем те, где пребывал он в данный момент. Группа обеспечения поработала на совесть. Не мало светлых голов лишились на этом пути своего волосяного покрова. Не мало пылких сердец добились до инфаркта. И все это не считая бесчисленных гемороев, церрозов печени и маниакально-депресивных психозов. Но дело было зделано. Теория была воплощена в метал, стекло, пластик и что-то там еще, описанное в неисчеслимых файлах, загруженных на острономическое число носителей. Последний этап операции потребовал обесточить 17 независимых государств с населением в 320 миллионов человек. 132 атомные электростанции запитали прибор, раскинувшийся на 68 километрах квадратных и заглубившийся в гористую местность почти на полтора. Перемножение этих цифр передает примерный объем строительных и монтажных работ, выполненых 60 тысячами рабочих, при непосредственном участии почти такогоже числа ученых и инженеров. Сверкающий стеклом и золотом шпиц квантового эмулятора - центральной части пребора - вознесся на головокружительную высоту, став украшением столицы Российской империи. И вот время пришло. Кто-то, облаченный нечеловеческой властью и ответственностью, нажал на кнопку, и он родился в семье небогатого пикардийского дворянина. На дворе стояла зима 1771 года от рождества христова. Ребенок плакал ...
В следующем выпуске читайте "Дело номер Три: Кто вам руку ставил, месье?"
1. "Красивый удар!" "Благодарю, месьё." "Но не правильный. Кто вам руку ставил, месье?" "Маэстро Винченцо Белли". "Белли ... Нет, этого имени мне слышать не приходилось. Где он преподает?" "В Падуе, месье генерал." "В Падуе? Никогда не слышал, что бы в Падуе были хорошие фехтавальщики." "Но я и не говорил, месьё, что Маэстро Белли фехтавальщик." "Тогда кто же он?" "Хирург, месье генерал." "Ни чего не понимаю. При чем здесь хирурги?" "Притом, что в Падуе я изучал медицину, а маэстро Балли преподавал мне хирургию." "Так вы хирург, месье?" "К вашим услугам." "Тогда понятно. Крассиво и эффективно, хотя и не правильно. Но пациент то готов? Это главное, не правда ли, месье … ?" " О! Прошу прощения, месье генерал. Мах, доктор Макс Мах. Всегда к вашим услугам, месье генерал." "Очень приятно, доктор. Я вас не забуду. Наполеон Бонапарт."
2. "Какая красивая смерть…" - На поле брани, до горизонта усеянном мертвыми и едва живыми телами, император почему то выбрал одного единственного мертвеца, и теперь с интересом его рассматривал. Русский офицер лежал навзничь, и, казалось, смотрел в высокое небо Аустерлица. В откинутой руке он сжимал древко знамени. "Похороните его с подобающими почестями."- Наполеон уже отвернулся, но в этот момент ... "Мой император! Он дышит!" "Врача!" "Не торопитесь, Бертье, у нас есть врач. Посмотрите, что там, Полковник!" Макс спрыгнул с лошади, и подойдя к русскому, нагнулся над ним. Офицер действительно дышал, не глубоко, но ритмично. Быстро осмотрев остающееся недвижным тело, Макс пришел к выводу, что причиной потери сознания следует считать контузию. Впрочем, ситуация ему решительно не нравилась, и, по сему, оставалось место разнообразным домыслам. "А впрочем, забавно" - подумал полковник Макс Мах, отдавая приказ перенести русского офицера в полевой лазарет.
3. "Доброе утро, месье. Меня зовут Макс Мах, если угодно, полковник Мах, или граф Мах. А вас, месье?" " Болконский. Князь. Андре." "Вам еще трудно говорить?" "Да." "Неудивительно. Такая тяжелая контузия ... Позвольте-ка вашу руку, князь. Ну что ж, недурно, совсем недурно. А как ваши головные боли?" "Почему ... вы ... граф ..." "О, не удевляйтесь, князь. Просто ... просто во Франции произошла революция, и я из лекаря стал национальным гвардейцем. А там и в полковники вышел, хотя самое большее, чем я командовал, была рота. " "Мне ... показалось ... там ... на ... поле..." - князю было, по-прежнему, трудно говорить. "Нет, князь, не показалось. Это был сам Император. И он сказал, глядя на вас, князь, "Какая красивая смерть", и приказал похоронить вас с почестями как героя. Представляете, князь, это был император Наполеон Бонапарт!" "Да, ... это ... впечатляет. Я ... был ... влюблен в ... его ... образ." "Я знаю, князь, я читал Толстого." "Что? Кого? Какого Толстого, генерала графа Толстого?" "Успокойтесь, Андрэ. Вы позволите мне вас так называть? Нет? Жаль. Впрочем не важно. Не забывайте только тяжело дышать, у вас ведь контузия - вы помните? - и вам трудно говорить". "Кто вы, черт вас возьми?" "О, я просто маленький человек, живущий в тени гения. Полковник Макс Мах." "Вы ..." "Догадлись? Похоже у вас действительно контузия... Какой методой вы пользовались?" "Пытать будете?" "Я? Вас? Пытать? За кого вы меня принимаете, месье? Да и зачем? Мы, если вы забыли, в XIX веке, в начале. Ну какой мне прок от технических деталей?" "В самом деле" - князь усмехнулся смущенно, и в следующую секунду нанес стремительный удар нагой ... по пустому месту. Маха там не было. Упреждая удар, который он неизвестно как, сумел угадать, Макс плавным, но мгновенным движением ушел с линии удара, и, так же моментально, оказался снова в опасной близости от конечностей князя. Князь, потерявший при ударе из неудобного положения, равновесие, и пытавшийся перевести энерцию падения в енергию нового удара, не успел парировать короткого и легкого удара в грудь. Короткая и тонкая, но очень острая спица восла в его сердце, и захрипев князь продолжил движение падения. Макс нагнулся и перевернул мертвое тело. Следов укола заметно не было. "Вы делаете успехи, доктор" - с иронией сказал он себе -маэстро Балли мог бы вами гордиться." Он еще раз посмотрел на мертвого князя, в душе его не было жалости или сожаления. В этом мире не было место для двух прогрессоров. Один прокололся, друг
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 42
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Кроме того, я скромно оценил свои силы, и решил что в соперничестве с метрами альтистории мне ничего не светит. 
Ну что я могу сказать альтисторического об эпохе, которую и не знаю толком? Ничего кроме банальностей. А тут еще вмешалась реалность: изменения на форуме, замирание альтисторических баталий ... . 
Ну, подумал я, может публикация моего рассказа хоть немного растормошит альтисториков, ведь в нем есть не мало альтернатив. 
Польщен. 
Динлину: ошибку исправил, но их видимо великое множество. 
Сначала похвалить надо. А уж затем по полной программе. 
Но вопрос не комне. А в общих чертах: был второй египетский и Египет до сих пор - французский; Франция даже растеряв былое могущество - гегемон Европы, у Германии несложилось (Союз силен экономически, но политически и в военном плане ничто), Англия пригасла, Италия не объединилась, но Неаполитанское к-во как и Турция региональные сверхдержавы, Россия империя, но без Украины и Польши, а с некоторого времени и без ДВ. ДВР: русский и китайский северовосток + С.Корея, много эмигрантов. Канада больше чем в РИ и территориально и по населению (Франкофонная). США - не меньше, чем в реале, но границы иные.
А так просто супер 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума